Читати книгу - "Милый друг, Мопассан"
Шрифт:
Інтервал:
Добавити в закладку:
Утром он долго лежал в постели, предвкушая сладость предстоящего свидания с г-жой Форестье и намеренно отдаляя его.
Был уже одиннадцатый час, когда он, подойдя к знакомой двери, нажал кнопку звонка.
- Господин Форестье занят, - объявил слуга.
Дюруа упустил из виду, что супруг может оказаться дома. Тем не менее он продолжал настаивать:
- Скажите, что я к нему по срочному делу.
Через пять минут он вошел в тот самый кабинет, где провел накануне такое чудесное утро.
Журналист, в халате, в туфлях, в маленькой английской шапочке, что-то писал, сидя в кресле, в котором вчера сидел Дюруа, а г-жа Форестье, в том же белом пеньюаре, стояла, облокотившись на камин, и, с папиросой в зубах, диктовала.
Дюруа остановился на пороге.
- Прошу прощения, я помешал вам?
Форестье злобно уставился на него.
- Что еще? - проворчал он. - Говори скорей, нам некогда.
- Нет, ничего, извини, - сконфуженно мямлил Дюруа.
Форестье рассвирепел.
- Да ну же, черт побери! Что ты тянешь? Ведь ты, надо полагать, вломился ко мне не для того, чтобы иметь удовольствие сказать нам: «С добрым утром»?
- Да нет… - преодолевая смущение, заговорил Дюруа. - Видишь ли, дело в том, что у меня опять ничего не вышло со статьей… а ты… вы оба были так добры прошлый раз… что я надеялся… я осмелился прийти…
- Ты просто издеваешься над людьми! - перебил его Форестье. - Ты, очевидно, вообразил, что я буду за тебя работать, а ты будешь каждый месяц получать денежки. Ловко придумано, что и говорить!
Госпожа Форестье продолжала молча курить и все улыбалась загадочной улыбкой, похожей на маску любезности, за которой таится ирония.
- Простите… я думал… я полагал… - вспыхнув, пролепетал Дюруа и вдруг отчетливо произнес: - Приношу вам тысячу извинений, сударыня, и еще раз горячо благодарю за прелестный фельетон, который вы за меня написали вчера.
Он поклонился, сказал Шарлю:
- В три часа я буду в редакции.
И вышел.
Быстрым шагом идя домой, он ворчал себе под нос: «Ладно, сами сейчас напишем, вот увидите…»
Вдохновляемый злобой, Дюруа вошел к себе в комнату и тут же сел за работу.
Он развивал сюжет, намеченный г-жой Форестье, нагромождая детали, заимствованные из бульварных романов, невероятные происшествия, вычурные описания, мешая дубовый язык школьника с унтер-офицерским жаргоном. За час он успел написать статью и, довольный собою, понес этот ералаш в редакцию.
Сен-Потен, первый, кого он там встретил, с видом заговорщика крепко пожал ему руку.
- Читали мою беседу с индусом и китайцем? - спросил он. - Не правда ли, забавно? Париж от нее в восторге. А ведь я их и в глаза не видел.
Дюруа еще ничего не читал; он тотчас же взял газету и стал просматривать длинную статью под заглавием «Индия и Китай», а Сен-Потен в это время показывал ему и подчеркивал наиболее интересные места.
С деловым, озабоченным видом, отдуваясь, вошел Форестье.
- Вы уже здесь? Весьма кстати. Вы мне оба нужны.
И он дал им указания насчет того, какие именно сведения политического характера они должны раздобыть к вечеру.
Дюруа протянул ему свою рукопись.
- Вот продолжение статьи об Алжире.
- Очень хорошо, давай, давай, я покажу патрону.
На этом разговор кончился.
Сен-Потен увел своего нового коллегу и, когда они были уже в коридоре, спросил:
- Вы заходили в кассу?
- Нет. Зачем?
- Зачем? Получить деньги. Жалованье, знаете ли, всегда нужно забирать за месяц вперед. Мало ли что может случиться.
- Что ж… Я ничего не имею против.
- Я вас познакомлю с кассиром. Он не станет чинить препятствия. Платят здесь хорошо.
Дюруа получил свои двести франков и, сверх того, двадцать восемь франков за вчерашнюю статью; вместе с остатком жалованья, которое ему выдали в канцелярии, это составляло триста сорок франков.
Никогда еще не держал он в руках такой суммы, и ему казалось, что этого богатства должно хватить бог знает на сколько.
Сен-Потен, в расчете на то, что другие уже успели раздобыть нужные ему сведения и что при его словоохотливости и уменье выспрашивать ему ничего не будет стоить выпытать их, предложил Дюруа походить с ним по редакциям конкурирующих между собою газет.
Вечером Дюруа освободился и решил махнуть в Фоли-Бержер. Задумав пройти наудачу, он отрекомендовался контролю:
- Я Жорж Дюруа, сотрудник «Французской жизни». На днях я был здесь с господином Форестье, и он обещал достать мне пропуск. Боюсь только, не забыл ли он.
Просмотрели список. Его фамилии там не оказалось. Тем не менее контролер был так любезен, что пропустил его.
- Ничего, проходите, сударь, - сказал он, - только обратитесь лично к директору - он вам, конечно, не откажет.
Войдя, Жорж Дюруа почти тотчас же увидел Рашель, - ту женщину, с которой он отсюда ушел в прошлый раз.
Она подошла к нему.
- Здравствуй, котик. Как поживаешь?
- Очень хорошо, а ты?
- Тоже недурно. Знаешь, за это время я два раза видела тебя во сне.
Дюруа был польщен.
- Ах, ах! К чему бы это? - спросил он, улыбаясь.
- А к тому, что ты мне нравишься, дурашка, и что мы можем это повторить, когда тебе будет угодно.
- Если хочешь - сегодня.
- Очень даже хочу.
- Ладно, но только вот что…
Дюруа замялся, - его несколько смущало то, что он собирался сказать ей.
- Дело в том, что я нынче без денег: был в клубе и проигрался в пух.
Учуяв ложь инстинктом опытной проститутки, привыкшей к торгашеским уловкам мужчин, она посмотрела ему прямо в глаза.
- Лгунишка! - сказала она. Нехорошо так со мной поступать.
Дюруа сконфуженно улыбнулся:
- У меня осталось всего-навсего десять франков, хочешь - возьми их.
С бескорыстием куртизанки, исполняющей свою прихоть, она прошептала:
- Все равно, миленький, я хочу только тебя.
Не отводя восхищенного взора от его усов, Рашель с нежностью влюбленной оперлась на его руку.
- Выпьем сперва гренадину, - предложила она. - А затем пройдемся разок. Мне бы хотелось пойти с тобой в театр, просто так, - чтобы все видели, какой у меня кавалер. Мы скоро пойдем ко мне, хорошо?
Он вышел от нее поздно. Было совсем светло, и он тотчас же вспомнил, что надо купить «Французскую жизнь». Дрожащими руками развернул он газету - его статьи там не было. Он долго стоял на тротуаре и, все еще надеясь найти ее, жадно пробегал глазами печатные столбцы.
Какая-то тяжесть внезапно легла ему на сердце. Он устал от бессонной ночи, и теперь эта неприятность, примешавшаяся к утомлению, угнетала его, как несчастье.
Придя домой, он, не раздеваясь,
!Увага!
Сайт зберігає кукі вашого браузера. Ви зможете в будь-який момент зробити закладку та продовжити читання книги «Милый друг, Мопассан», після закриття браузера.